|
|
 |
Родился в 1964-м (31 марта), окончил МВТУ им.Баумана (в 1987-м), работал рабочим в археологической экспедиции, сменным мастером на заводе, программистом, приемщиком заказов в конторе по изготовлению печатей и штампов, переводчиком, верстальщиком, банковским работником, редактором журнала, внештатным журналистом, книгоиздателем. В настоящее время — музыкант, литератор.
Лауреат/дипломант фестивалей авторской песни в Казани («Айша-2004»), Пскове (2003), Санкт-Петербурге («ТОПОС-2003»), Москве (Московский межрегиональный конкурс авторской песни, 2006).
Финалист музыкального интернет-конкурса «MuseOn 2006-2007».
Записал студийные аудиоальбомы «Инкогнито», «Зимний романс», «Лежала за землею земля», «Русский самолет», «Вишневый сад», «Семейный альбом», «Среда обитания», «Бауманский», «Джим & Келли», «Перезагрузка», «Dети музыки beatles».
Проза и стихи А.Воронина публикуются в журналах «Дружба народов» и «Наша улица».
2003-2006 — участник литературного рок-кабаре Алексея Дидурова.
Участник Лиги песни «Третье ухо», созданной Владимиром Розановым.
В 2007 вместе с Эдуардом Булгаковым создал группу «Алексей СВ Project».
Вот уже скоро тридцать лет, как тянется наш роман, а чувства все не остывают, и она, подруга моя верная, не стареет, напротив — хорошеет год от года, как будто Время и не властно над ней вовсе. Я вам все расскажу.
История эта самая что ни на есть подлинная. Сначала она, подруга моя тайная, выглядела самой обыкновенной — худенькой и невзрачной. Фабричная девчонка, одним словом. И сам я был обыкновенным уличным мальчишкой, который ради гулянки не задумываясь бросал спортивные секции и музыкальные кружки.
Мы встретились и полюбили друг друга с первого взгляда. Некоторое время мы прятались ото всех. Каждый день я трепетно брал ее на колени, и трогал нежно, и так, уединившись, мы долго разговаривали по душам.
А потом мы таскались по подъездам, где одну за одной я курил сладкие болгарские сигареты и пел пацанам разученные только что печальные песенки про иволгу, которая в малиннике рыдает, про журавлика с поломанным крылом и про васильки, васильки, сколько их выросло в поле.
Мы торчали на чердаках, где в портвейн добавлялся зубной эликсир из аптечного пузырька, а то и странное соединение, добытое из клея «БФ», и где раскуривались гаванские сигары, купленные из любопытства, а курильщики потом долго кашляли от одной-единственной затяжки.
Мы запирались в дальних заброшенных сарайках, где одуревшие мальчишки нюхали целлофановые пакеты с тряпочками, пропитанными ацетоном, и еще больше дурели от этого, — всюду она была рядом и ничего не боялась, а я все больше влюблялся в ее скромную негромкую красоту и верность.
Прошло десять лет, и моя подруга повзрослела. Она оформилась, стала тоньше в талии и чуть полнее в бедрах — ей это только шло, она стала уверенной и сильной. Повзрослел и я, улетев из родного гнезда вместе с ней — верной моей спутницей.
Ночи напролет мы торчали с ней в лифтовых комнатах студенческой общаги, где итальянская мандолина и русская гармошка с редким нахальством шпарили вместе, а публика восторженно реагировала на все, даже самые сумасбродные, импровизации этого странного оркестра, не забывая подогревать себя красным и белым.
Мы запирались с ней в комнатах, где плохонький магнитофон писал на плохонькую кассетку шальные мелодии, рожденные тут же, возле стола, заставленного пустыми банками и бутылками, заваленного колбасной кожурой, хлебными крошками и прочими объедками.
Мы таскались с ней по горам, где орлы кружили над нами, раскинув мощные крылья, от чего становилось немного не по себе, но мы все шли и шли, дальше и дальше, к удивительным долинным рекам с ярко-голубой водой, голубее небес над нами, к заснеженным перевалам и озерам размером с маленькое море, к мощным вершинам на горизонте, снежными шапками плавающим над землей. И я все больше привязывался к ней.
Прошло еще каких-то пятнадцать лет, и моя подруга расцвела. Южной знойной красавицей предстала она передо мной, на которую и смотреть-то не пересмотреть, а уж на руках держать — !
И мы опять полюбили проводить время вдвоем. Мы прятались на кухне и торчали там днями и ночами, изредка выбираясь из дома куда-нибудь к тем, кому, в сущности, не было до нас никакого дела.
Мы возвращались к себе на кухню, нимало не расстроившись по этому поводу — настолько хорошо нам было вместе. И опять беседовали подолгу, вспоминая прошлое, размышляя об увиденном, мечтая о будущем, и весь мир, бывало, лежал у нас на ладони. Но случилось то, что случилось — мы расстались.
Оказалось, что оставаться наедине друг с другом бесконечно долго — это утопия. И я ушел. Я ходил по городу, одинокий и никому не нужный, а она немела от тоски в своем углу, где подолгу стояла нетронутой. Но долго друг без друга мы не продержались. И вот мы на Арбате, мы снова вместе: я и моя подруга — гитара.
Из повести А.Воронина «На берегах Арбата»
(журнал «Наша улица», 2001)
www.avoronin.ru
|
